Как древнерусский макияж мог навредить здоровью

Щеки, намазанные свекольным соком, огромные черные брови и кокошник – такой образ русской красавицы доминировал в советских фильмах. Он и верен, и неверен одновременно.

Кокошник, северный свадебный головной убор, распространился только с позднего XVIII века, в Московской Руси в широком употреблении он не был, так что древнерусские красавицы в кокошниках – миф. К тому же щеки свекольным и ягодным соком мазали только крестьянки. Знатные женщины пользовались более дорогой, но не менее яркой косметикой.

Брови сурьмой и правда чернили, делали их огромными, впрочем, эта мода (без сурьмы) есть и сейчас. Какие же косметические средства были популярны на старой Руси?

«Сначала не хотела румяниться»

«Свадебный поезд в Москве XVII века», Андрей Рябушкин, 1901

Третьяковская галерея

О русской косметике в XVI–XVII веках мы знаем из записок иностранцев, сраженных красотой русских женщин – и одновременно тем, как много макияжа они наносят на лицо.

«Женщины лицом столь прекрасны, что превосходят многие нации», – писал о русских шведский дипломат Ганс Айрман (1669 г.). «Женщины в Московии имеют рост стройный и лицо красивое, но врожденную красоту свою искажают излишними румянами», – вторил ему другой европеец Яков Рейтенфельс в 1670-х годах. «Лицо у них круглое, губы выдаются вперед и брови всегда подкрашены, да и все лицо разрисовано, ибо они все употребляют притирания. Обыкновение румяниться считается, в силу привычки, столь необходимым, что женщину, не пожелавшую покрасить свое лицо, сочли бы за надменную и стремящуюся отличиться пред другими, ибо она-де дерзко считает себя достаточно красивою и нарядною и без краски и искусственных прикрас», – замечал Рейтенфельс.

И такой случай отличия действительно был, его записал Адам Олеарий, побывавший в Москве даже раньше, в 1630-е годы. «Знатнейшего вельможи и боярина князя Ивана Борисовича Черкасского супруга, очень красивая лицом, сначала не хотела румяниться. Однако ее стали донимать жены других бояр, зачем она желает относиться с презрением к обычаям и привычкам их страны и позорить других женщин своим образом действий. При помощи мужей своих они добились того, что и этой от природы прекрасной женщине пришлось белиться и румяниться и, так сказать, при ясном солнечном дне зажигать свечу». Иван Черкасский был вторым человеком в государстве после царя, главой правительства страны. И даже его жене другие знатные дамы не позволили пренебречь макияжем.

«Московская девушка XVII века», Андрей Рябушкин, 1903

Русский музей

Иностранцы отмечали, что русские женщины очень ярко красились. «Румяна, употребляемые ими, столь грубы, что нет нужды быть близко, чтобы их не заметить», – писал Рейтенфельс. «Они так намазывают свои лица, что почти на расстоянии выстрела можно видеть налепленные на лицах краски; всего лучше сравнить их с женами мельников, потому что они выглядят, как будто около их лиц выколачивали мешки муки», – писал английский дипломат и путешественник Энтони Дженкинсон еще в XVI веке.

Тем не менее косметика имела свой эффект. Британский поэт Джордж Турбервилль, побывавший в Москве в XVI столетии, писал: «Ежедневно красясь, они достигают успеха, наложат краски так, что и самого благоразумного введут легко в заблуждение, если он доверится своим глазам».

Убийственный состав: ртуть, свинец, мышьяк

«Женщины XVII века в церкви», Андрей Рябушкин, 1901

Третьяковская галерея

Румяна и прочие средства были очень грубыми и яркими, потому что были основаны на тяжелой химии. Русские не знали тогда, что их косметика не просто вредна для здоровья – смертельна. Но вспомним, что даже на пирах высшей знати освещение было очень тусклым, поэтому красавицы вынуждены были использовать заметные, контрастные цвета. При свете дня лица с такой косметикой казались карикатурными.

Лицо белили: «В городах лица женщин кажутся как будто осыпанными мукой, а румяна как бы кистью размазаны по щекам», – писал голландец Бальтазар Койет, живший в Москве в 1675–1676 годах. Свинцовые белила были известны с глубокой древности, еще Плиний Старший сообщал, что эту краску получают «действием острейшего уксуса на мельчайшие свинцовые оскребки».

Свинцовые белила очень ровно покрывали кожу и давали чистейший белый цвет. Но модницам было невдомек, что они наносят на кожу карбонат свинца, который отравляет организм. «Температура, боль в животе, не проходящая по две-три недели, тошнота и бессонница объяснялись либо несвежей пищей, либо сглазом, порчей от недобрых людей. А на самом деле это была “свинцовая колика” от накопившегося в организме металла», – пишет Марина Богданова.

Венецианское зеркало XVII–XVIII веков. Перед такими зеркалами прихорашивались русские боярыни, царицы и царевны

DeAgostini/Getty Images

«Выглядят, как совы», – писал о русских женщинах, которые делали себе огромные черные брови, чешский путешественник Иржи Давид. Сурьма, которой чернили ресницы и брови, смешивая ее с жиром и маслом, не химическое соединение сурьма (Sb), а порошок свинцового блеска, соединение свинца и серы, которое тоже вредило коже и делало ее темной, как и свинцовые белила. Джильс Флетчер отмечал у москвичек «темный болезненный цвет лица» – его причиной он считал долгое сидение взаперти зимой. Однако Флетчер общался с женщинами высших московских кругов, поэтому можно предположить, что их кожа была темной от постоянного употребления белил.

Румяна, яркость которых отмечали все иностранцы, делали, конечно, не соком. В их состав входила киноварь – сульфид ртути. Сейчас работать с киноварью химикам рекомендуют «в вытяжном шкафу, в резиновых перчатках, очках и в противогазе», потому что ее пары токсичны. А тогда ее наносили на лицо и волосы в качестве яркой краски. Хлорид ртути – сулема входила в состав крема для смягчения кожи.

ЧИТАТЬ: Как жили русские царевны?

Ртуть – сильнейший нейротоксин, регулярное вдыхание паров которого приводит к потере рассудка. А русские красавицы использовали не только киноварь и сулему, ртутью они даже… отбеливали зубы. На фоне ярких свинцовых белил любые зубы смотрелись желтыми. К тому же знатные красавицы любили побаловаться сахаром и конфетами, самыми дорогими лакомствами на Руси – от этого начинался кариес. Поэтому, например, перед свадьбой можно было отбелить зубы ртутью. Через полгода после такой процедуры зубная эмаль начинает отваливаться. И поэтому зубы чернили углем – делать это нужно было постоянно. Александр Радищев отмечал, что в провинции в купеческих семьях этот способ скрыть плохие зубы сохранялся вплоть до конца XVIII века: «Парасковья Денисовна, его новобрачная супруга, бела и румяна. Зубы как уголь. Брови в нитку, чернее сажи», – записал он в 1790 году.

Порошок киновари

Aliexpress

В своем стремлении к красоте русские красавицы дошли даже до того, что ели «белый мышьяк» – мышьяковистый ангидрид. Он действовал как наркотик – повышал аппетит, настроение, работоспособность, глаза начинали ярко блестеть. Накапливаясь в организме, мышьяк также медленно убивал. Мышьяк, свинец, ртуть были обнаружены в огромном количестве в останках русских цариц XVI века, например жен Ивана Грозного.

Наконец, в глаза закапывали краску из сажи, размешанной в спирте. «Русские знают тайну чернить самые белки глаз», – с удивлением замечал Сэмюэль Коллинс, придворный врач Алексея Михайловича.

Надо сказать, что многие современники понимали, что такая косметика вредила здоровью. Свое описание русской косметики Яков Рейтенфельс завершает сурово: «Как возмездие за поддельную красоту… приближаясь к старости, [они] имеют лица, которые изрезаны морщинами».

Интересно, что чернение зубов, белков глаз, подведение бровей сурьмой и использование белил характерно для красавиц Монголии и Китая. В тексте «Мэн-да бэй-лу» («Полное описание монголо-татар», 1221 год), написанном китайским путешественником, читаем: «Женщины [монголов] часто мажут лоб желтыми белилами. [Это] является заимствованием старой китайской косметики и до сих пор остается без перемен...». При этом в описаниях иностранцами домонгольской Руси никаких упоминаний о яркой косметике не встречается. Можно предполагать, что эта мода была заимствована русскими женщинами у монголо-татарской знати, которая когда-то переняла их у китайцев эпохи Тан (VII–X века).